Бакинский полёт (6)

БАКИНСКИЙ ПОЛЕТ (6)
(маленькая дорожная повесть для моих Друзей)

- продолжение –

***

Накрывая столик в гостиничном кафе, бармен извинялся, что завтрак сегодня «готовил сам». Повар не вышел на работу - не ходит транспорт. За стеклянной стеной дворник убирал огромной лопатой снег с летней террасы. Снежные сугробы, пальмы в снегу – ощущение нереальности. Может быть, все-таки сон? Закончится, и, улыбнувшись нового утра заре, поспешу к компьютеру - заглянуть в виртуальный дом Певца, увидеть драгоценные буквы – Его инициалы, вновь ощутить немыслимость счастья…

Но с новой силой обрушилась на город зима, и снег посыпал лавиной. Ветер подхватывал его, будто играя, закручивал снежные вихри.
«Как в Магадане», - подумалось вдруг. Таких вьюг не припомнится даже у нас, на Севере России…

Газетный сверток с гвоздиками шелестел, трепетал на ветру. Разметать газеты, подхватить цветы, бросить в метель, чтоб тотчас же засыпать снегом! Точно в песне «Сердце на снегу»… Сердце – живое, и гвоздики – живые цветы, нежные, но терпеливые. Но мы не выпустим их из рук.

… Автобусов на улицах не видно совсем. Ни единого! К тому же, оказалось, что мы так и не выяснили, где же находится нужная остановка? И сейчас, блуждая в снежном тумане, пытаемся наугад найти её.

Пустынные улицы, заметенный снегом южный город, ветер, яростно закручивающий вихри – все снова кажется нереальностью. Но, странное дело, нет ни "паники", ни отчаянья, и лишь спокойная уверенность, что всё получится.

На улицах нет даже такси, нет вообще ни машин, не прохожих. Ещё не научившись «ориентироваться на местности» в этом совершенно незнакомом районе города, даже приблизительно не могу определить, где находится Аллея, но ощущение, что всё исполнится, как задумано, хоть и не знаю, каким образом, но исполнится непременно, не покидает сердце.

«Сквозь вьюгу, сквозь небо…» дойдём всё равно!
Наверно, из песни и восходит уверенность, песня дает и силы, и крылья…

***

… Вдали на перекрестке мелькнуло огоньком поворота что-то похожее на автобус…
Мы ещё далеко, не успеть… Жаль. Вдруг тот самый маршрут, что идёт к Аллее? Остановка, быть может, поблизости, а мы… как ежики в тумане… Сейчас автобус свернёт на параллельную улицу, куда подмигивает огоньком, скроется за поворотом… Вдруг это единственный автобус, что вышел на маршрут утром 1 января?... А ветер совсем разметал газеты, только руками прикрываю цветы, и сквозь пальцы трепещут на ветру нежные лепестки гвоздик.

Автобус, тронувшись с места, покатил медленно, словно увозил нашу надежду…
Но, вдруг… Что-то странное произошло вновь – миновав перекресток, автобус не свернул туда, куда определенно показывал поворот, двинулся прямо, приближаясь к нам, вырастал, как великан из снежного тумана, подкатил осторожно, остановился, дыхнув живым теплом. На лобовом стекле автобуса виднелся, облепленный снегом, тот самый номер маршрута, что шёл в сторону Аллеи…

«Ну вот, и сбылось предчувствие», - подумалось мне, когда, поднявшись на площадку, шагнули в уютное тепло автобусного салона. Гвоздики качнулись, словно откликнулись тихой нежностью терпеливые цветы.

За окнами автобуса – густой снежный туман, в салоне необычно молчаливые пассажиры. Все, словно в немом кино, все кажется нереальностью, сном. Всматриваясь сквозь залепленные снегом стекла, стараемся не пропустить уже знакомые очертания ограды и высоких ворот Аллее…

На следующий день, когда закончится наконец странная Бакинская зима, наполнятся щедрый солнцем улицы, снег растает без следа в ласковом тепле юной весны, пройдём ещё не раз по всем этим улочкам, они станут знакомыми, и все остановки «отыщутся» и запомнятся, и точно узнаем тогда, что автобус «нашего» маршрута проходит не по этой улице, по параллельной, что довольно далеко от неё. Почему автобус изменил маршрут, останется ещё одной светлой и доброй Бакинской загадкой.

***

Сквозь снежную пелену идёт по незнакомым улицам автобус, словно корабль плывет в облаках.

«Под нежный вздох волны
Я часто вижу сны о том,
Что Ты, как прежде, со мной,
И наш корабль скользит над волной…»

… Первоначально именно так звучали слова удивительной песни «Грусть». Потом автор стихов несколько изменил их, новый вариант получился не менее красивый, и вместе с тем, утонченно иной…

Под музыку песни возник и образ кораблика, летящего… по небу. Когда сбывается то, чего невозможно было даже представить, кажется, что исчезает притяжение Земли, потому и «взлетел» кораблик вслед за мечтой, поплыл в океане облаков, скользя над волной и по волне, ветер счастья упруго надувал паруса, и приходили слова, и складывались рифмы, и стало вдруг возможно всё. Так на волнах вдохновения под парусами любви летели в небе наши корабли – от доброго и щедрого огня высокого искусства зажигались искорки творчества.

«Под нежный вздох волны
Я часто вижу сны о том,
Что Ты приходишь ко мне,
И наш корабль скользит по волне…»

Автобус, мягко качнувшись, остановился. За дверными створками, что раскрылись бесшумно, как занавес,встал четкий силуэт высокой арки – входа в Аллею.

***

Здесь было также пустынно, как в городе, безмолвно и снежно. Ветер шуршал поземкой по дорожкам, но не шумел, сдерживаемый спокойствием строгих кипарисов да величественной красотой эльдарских сосен. Снег полностью укутал розы и те цветы, что подняли из-под снега вчера, теперь все они виднелись лишь силуэтами под плотным снежным покрывалом. Не было смысла тревожить цветы снова – гвоздики опустились к подножию холмика, и снег тотчас посыпал порошу на их нежные лепестки и листья, робко затрепетавшие на ветру. Снег засыпал гвоздики, а они, скрываясь под снежным покровом, казалось, припадали ближе к земле, к заветному холмику, куда добрались, пройдя нелегкий путь, где были близко то огонь, то лёд…

… В иной жизни, что осталась ныне за чертой, синели сумерки короткого московского дня. В Останкино зажигались огни, необъятное здание телецентра становилось похожим на гигантский океанский лайнер, каким-то загадочным образом «причалившим» здесь. Мороз, что захватил в те дни и Москву, и громадные территории окрест, к вечеру становился ещё сильнее. Казалось, будто «игла» Останкинской башни проткнула низко нависшее небо, и вселенский холод обрушился леденящим потоком сквозь открывшуюся в космос «дыру». На крыльце телецентра ветер бушевал с особенной яростью, проникая сквозь множество слоёв бумаги и газет, подбирался к гвоздикам. Замерзшие цветы, казалось, звенели хрустальным звоном. Девочкам казалось, что и они сами, словно эти цветы, звенят замершие на ветру и морозе. В легких курточках, тонких сапожках и «воздушных» платьицах, собравшиеся на концерт, почему-то не подумали о том, сколько времени придется ждать возле служебного входа...

«А вдруг репетиция? А вдруг раньше?...» - в счастливейшем предвкушении увидеть Любимого Певца девочки едва ли не с самого утра потянулись к Останкино.

***

Тем временем, на запись одной из самых популярных телевизионных передач – «Песня года» приезжали один за другим известнейшие певцы и певицы. У песни был истинно золотой век, композиторы сочиняли прекрасные мелодии, поэты - талантливые стихи. Певцы, исполнители песен, были любимыми и по-настоящему уважаемыми всей страной.
Позже случится что-то в этом жанре, обрушится «планка» и пойдёт гулять по свету презрительное слово – «попса», но всё это в далёком «потом», когда вообще обрушится многое…
А пока у песни – счастливая пора, и участники главной песенной передачи - истинно народные любимцы.

Вот, поднимаясь по ступенькам на высокое крыльцо, чуть замедлили шаг, солисты знаменитого вокально-инструментального ансамбля из Белоруссии. Быстрый взгляд в сторону стайки девочек – не их ли ожидают здесь, и, гордо прошествовав сквозь турникет, скрылись за стеклянной дверью.

Кое-кто из артистов, популярных и узнаваемых, останавливался на крыльце, добрым взглядом замечая, что девочки с цветочными свертками, стоящие в сторонке, замерзли невыносимо. Останавливался, явно желая помочь – провести в здание телецентра. Но девочки ждали…

Откуда-то появился общительный человек в заграничных одеждах – джинсы «левис», замшевый пиджак под распахнутой канадской дубленкой. Профессионально умело начал разговор, заговорил, закуривая «Винстон», о том, что сегодня в Останкино будет записываться солист популярнейшего на Западе ансамбля. Услышав название ансамбля и фамилию артиста, девочки, конечно же, удивились, что этот артист приехал в СССР. Но на предложение неожиданного собеседника, представившегося помощником режиссера, участвовать в записи, вежливо отказалась, не раздумывая ни мгновение. Не прельстило девочек ни громкое имя гастролера, ни его, мирового масштаба, популярность.
Даже замерзая на морозе и ветру, готовы были и далее ждать лишь одного-единственного, Любимого своего Артиста…

***

В громадном здании телевизионного центра десятки студий, сотни телекамер… Как жаль, что никто из телевизионщиков так и не догадался ни разу поставить хотя бы одну камеру на входе… И даже освещение не потребовалось бы, когда…

… ярким светом солнечным вспыхнул промерзший декабрьский вечер! И отступили мороз с ветром! И закружили снежинки красивый хоровод!

Немыслимо, невероятно, восхитительно и ослепительно красивый Певец поднимался неторопливой походкой по ступенькам телецентра. Его машина, скромная неприметная «Волга» - универсал, остановившаяся возле крыльца тоже казалась сказочной красоты лимузином, или, быть может, волшебной каретой, в каких приезжают на великолепные балы красавцы принцы из волшебных сказок.

Он шел по ступенькам – высокий красавец, сказочно красивый, как настоящий принц. В его походке не было ни спешки, ни суеты, не было в ней и гордой высокомерности, с какой прошествовали артисты ВИА. Но было в ней истинное достоинство человека.

Высокий, красивый, в длинной светло-бежевого цвета дубленке, по ступенькам крыльца телецентра, где снежинки мгновенно соткали пушистый белоснежный ковер, шёл восхитительно красивый принц из восточной сказки. Но в удивительной красоте Его не было холодной отстраненности, направленной на самого себя. Красота Его была теплой, открытой людям, она словно сообщала о том, что каждый человек прекрасен, все люди красивы и талантливы, а, значит, нет причин ни зависти, ни вражде между людьми. Доброй была Его красота.

***

День назад закончились Его гастроли в Горьком. Девочки, конечно же, были там. И сейчас, новая встреча с Любимым Артистом была продолжением полосы счастья, которому не могли помешать обрушившийся на страну мороз, расстояния и даже неприступность телецентра.

- «К сожалению, это всё, что у меня есть…» - два «Пригласительных билета» на передачу «Песня года», были, очевидно, предназначены для Него самого…

В сказках, где живёт добрый принц, всегда происходят Чудеса. И отступили вдруг строгие контролеры, зорко дежурившие на входе в телецентр. Что-то невероятное произошло с ними: два маленьких листочка – «Приглашения», что передал девочкам Любимый Артист, вдруг открыли для всех неприступные двери. А может, строгие стражи Останкинских «ворот» оказались «загипнотизированы» Его восхитительной красотой?...

Отогревшись в долгожданном тепле, окликнулись очарованным ароматом гвоздики, нежные, терпеливые цветы.
Где-то в фойе вдруг промелькнули знакомые лица… Лариса и Оля! Девушки из вокального квартета, сопровождающего выступления нашего Любимого Певца! День назад мы виделись с ними в Горьком, и вот теперь в Москве – неожиданная и очень приятная встреча! Громадина телецентра больше не пугала неизвестностью совершенно незнакомого места.

***

Концертная студия оказалась на удивление маленькой, совсем не такой, как выглядела на телеэкране во множестве самых различных концертов и передач, что снимались здесь. Оптический эффект широкоугольных объективов телевизионных камер «раздвигал» стены помещения вдаль и вширь, а оно было, оказывается, намного меньше даже самых маленьких Залов обычных Дворцов Культуры…

Повсюду телекамеры… осветительные приборы… сотни метров кабеля, протянутые по всей площади пола.
Как бы устроиться так, чтобы не попасть в эти, всюду «глядящие» объективы? Не хочется, чтобы в моем маленьком городке «узнавали» на телеэкране...
Не хочется потому, что это… очень личное, и только для самых близких открыт доступ в этот мир. Так было в юности, так будет и потом… Людям свойственно хранить глубоко в душе, скрывая от посторонних глаз, то, что по-настоящему дорого и любимо.

***

… Возле самой сцены – маленький монитор. С него режиссер отслеживает запись концерта. Возле режиссера несколько свободных стульев. Наверно, эту «рабочую часть» студии не станут показывать телекамеры? И сцена – совсем рядом, кажется, можно коснуться рукой. Нам повезло!

Какие же найти слова, чтобы передать счастье того везенья?! Взволнованный трепет сердца в ожидании встречи…
Прекрасным кажется в такие мгновения весь мир! Самым прекрасным и самым совершенным из всех миров! А вокруг – счастливые лица, блеск сияющих глаз, яркий разноцветный мир прожекторов и красочных декораций. Два маленьких листочка – «Приглашения», что передал нам на входе в телецентр Любимый Певец, воистину пропуск в сказку.

***

… Запись передачи началась…
В реальности в ней многое отличается от того, что предстанет потом на экранах. Волшебное телевизионное зазеркалье не только «расширит» пространство концертной студии, но сотворит и ещё множество неожиданных «эффектов». И все-таки далеко не всё, что меняет умная электроника окажется лучше «оригинала».

Посматриваем на монитор, что на пульте дружелюбного режиссера, благосклонно принявшего наше неожиданное с ним соседство, и удивляемся, молча переглядываясь друг с другом: артисты, что выходят на сцену, конечно, и на телеэкране красивы. Но все-таки это далеко, бесконечно далеко, от той красоты, что открывается в реальности. Словно не улавливает что-то чуткая электроника. Быть может, тот загадочный свет Красоты, что возникает, к примеру, всюду, где появляется наш Любимый Артист?... Этот особенный, ни с чем не сравнимый волшебный свет, природу которого не знаю, да, может быть, и необъяснима она, появляется всюду, где Он, и мир, освещенный этим сиянием, становится волшебно прекрасным.
А, может, этот свет возникает в душе? «Свет любви моей…»

***

Словно и впрямь, не только на экране, но и в реальности, стала просторной и необъятной концертная студия, раздвинулись стены, исчез потолок, и восхитительный свет небес заполнил всё пространство! Экран маленького монитора на пульте у режиссера концерта, словно озарился светом, но прекрасней сияния звезд, и всей красоты мира волшебный свет, возникший на сцене…

«Ты меня зовешь, Азербайджан!
Ты во мне поёшь, Азербайджан!
Как огни твои светлы!
Как слова твои теплы!
Ты – звезда моей судьбы, Азербайджан!»

Зал замер, очарованный красотой Певца, дивным голосом, фантастически красивой мелодии песни - Его песни!

«Ты – мой свет земной, Азербайджан!
Ты всегда со мной, Азербайджан!
Как для птиц привет весны,
Мне слова твои нужны,
Ты – звезда моей судьбы, Азербайджан!»

Как птицы взметнулись в припеве голоса девушек из вокального квартета. Закружились в поднебесье красивые гордые птицы, сливаясь голосами с дивным голосом Певца, неся на крыльях песни гимн прекрасному, всем сердцем любимому краю. «Весенний край - Азербайджан». Среди московской зимы летела песня солнечным гимном, восславляя красоту и любовь.

***

- «Подари, пожалуйста, и мои цветы!», - говорю тихим шепотом юной приятельнице своей, передавая гвоздики.
Что поделаешь, все телекамеры нацелены на сцену… Не становиться же «достопримечательностью» нашего небольшого городка. Да и отчим… Какое «впечатление» получит он, если увидит меня… по телевизору новогодним вечером?!...

Пробравшись через сплетение проводов, она мчится на сцену с цветами. Как хотелось бы мне быть на её месте сейчас! Не по ступенькам, а будто по облакам ступая, замедляя от волнения шаги, подойти рядом и, коснувшись влажной ладони, вновь утонуть в чарующем омуте прекрасных глаз…

Грохочет овацией зал, который кажется теперь громадным и безбрежным, как море, сияют разноцветьем огней бесчисленные прожектора, словно тысячи солнц сияют, прогоняя беспросветные сумерки заледеневшего немыслимым холодом московского декабря. «Весенний край – Азербайджан» - песня, спетая голосом и сердцем, отогрела сердца.

И озаренная тысячей солнц, летит на солнечных крыльях любви и мечты наша очарованная юность…

***

Ещё «звучит» мысленно и в сердце новая песня, и дивный голос, и аплодисменты концертной студии, кажется, грохочущим эхом рассыпаются по ступенькам крыльца. И, словно, исчезли злые морозы, а высокий шпиль Останкинской башни бережно и осторожно поддерживает небо. Сама башня в ажурном инее кажется сказочной красивой. Как же удивительно преобразился мир!

… У крыльца телецентра - знакомая «Волга»… Возле машины администратор оркестра – Феликс Николаевич – в распахнутой дубленке, с седой шевелюрой – настоящий Санта-Клаус. Бакинский! Посматривает со знакомым прищуром, улыбаясь в покрытые инеем усы – день назад виделись в Горьком, теперь вот – в Москве.

За дверью телецентра продолжается запись передачи «Песня года». Её покажут через несколько дней - вечером 1 января. Значит, она… из будущего! И побывав на передаче, мы, словно бы опередили время, заглянули за горизонт уходящего года.
Счастливый был год… многоконцертным! Каким будет новый?... Что принесет? Ожидания? Радость встреч?...

… Неторопливой, знакомой походкой проходит по ступенькам останкинского крыльца наш Любимый Певец! Словно прекрасный Орфей спускается с заоблачных высей. Свет застенчивой улыбки, добрый свет глаз:

- «С Новым годом вас!»

Очарованная юность отвечает счастливыми улыбками, машет вслед разгоряченными от аплодисментов ладошками, и, заглянув на мгновение за горизонт, свято верит, что все исполнится, исполнится больше того, что живёт в мечтах. Будут концерты, будут дальние и ближние города, и много ещё сюрпризов подарит год грядущий…

Прекрасный и любимый наш Орфей садится в машину, ещё раз оглядываясь, кивает неизменному «сопровождению» своему. Сквозь морозный туман, словно огни фантастического инопланетного корабля, светят фары «Волги», отражаются в зеркале заледеневшей мостовой габаритные огни. Машина плавно трогается с места, будто проплывает в тумане, как тот кораблик, летящий в облаках – образ из будущего. И летят вослед разноцветные в отражении огней снежинки, словно невесомые от счастья, сердца, что обрели возможность полета.

***

Неужели это было с нами? Неужели тот волшебный мир, в котором летали счастливые над землей, был в реальности?

Поправляю гвоздики на пушистом свежем снегу… Ветер перебирает их лепестки, шевелит листья, они словно шепчутся друг с другом о чем-то своем. Быть может, и у цветов есть генетическая память. От давних потомков своих помнят гвоздики о счастье концертов и встреч, помнят и трепет юных рук, защищающих цветы от ветра, и влажные сильные ладони, словно звучащие музыкой пальцы Артиста, и голос рояля, что слушали, тихо покачивая лепестками в такт песни. Помнят весенний гимн, солнечным светом наполнивший морозный декабрьский вечер в далекой Москве…

«Я к тебе приду, Азербайджан!
Я к тебе прильну, Азербайджан!
Свет родимой стороны!
Сыновья тебе верны!
Ты – звезда моей судьбы, Азербайджан!»

… Сегодня 1 января. Теперь я не слежу за телевизионными программами, но, кажется, как и прежде, именно в этот день трансляции передачи «Песня года»…
В ней будет премьера… музыкальная пьеса одного известного композитора, посвященная нашему Любимому Орфею. Точнее, памяти…

Я все ещё никак не могу привыкнуть к тому, что теперь только память. Но даже память кажется такой живой и близкой, что невозможно поверить в странный зигзаг так внезапно все перевернувшей судьбы.

… В тот давний счастливый вечер одна из моих юных приятельниц – девочек, выполняя мою просьбу, передавала цветы Певцу на сцене концертной студии в Останкино, теперь, вот, выполняя просьбу тех самых девочек, кладу гвоздики на заветных холмик в Аллее… словно в непонятном, странном сне, в который никак невозможно поверить………………….........................................................