Всего 6881795
30 дней 73816
24 часа 2490


"Чарлик - просто кусочек нас..."

О народных артистах СССР Тамаре Синявской и Муслиме Магомаеве столько написано, и они так известны, что, казалось бы, о них знают всё. Но есть ещё одна, и весьма существенная сторона их жизни - любовь к очаровательному серому пудельку по кличке Чарли. Вот с этим-то членом семьи мы и хотим сегодня познакомить читателя.

Разговор начала хозяйка дома: Т.: Я всю жизнь любила кошек, с детства подбирала брошенных котят. К собакам же относилась с опаской: в нашем дворе жили два пса - овчарка и ещё один, вроде эрделя. Овчарка отличалась злобным нравом, поэтому её держали на цепи. Однажды она сорвалась с цепи и чуть было не вцепилась в меня. И хотя я отделалась только царапинами, мама испугалась, а мне пришлось делать 20 уколов. С тех пор я боюсь больших собак, а вот маленькие, типа пуделя, всегда вызывали у меня умиление, которое перешло в желание завести собаку.

В разговор вступает глава семьи: М.: Меня, в отличие от Тамары, собаки никогда не кусали, и я с детства любил их, как, впрочем, и всех других зверюшек. У нас в Баку был огромный двор, в котором кошек было чуть ли не больше, чем людей, и мои дядя и тётя, которые заменили мне родителей (отец погиб на фронте) кормили их всех. Привязанность к собаке, как к близкому существу, свойственна человеку. Ведь даже самые отвратительные личности, вроде Гитлера, обожали своих животных. И я, кажется, понимаю, почему: потому что человеку такие злобные люди не доверяют: считают, что не предаст их только собака.

В общем, мысль иметь в доме такое милое животное родилась уже давно. Однако, из-за нашей профессии, связанной с бесчисленными разъездами, мы не могли позволить себе этого. Наконец, недавно (это было пять лет назад) решились.

Т.: Чарлик (так мы назвали своего питомца) совершенно перевернул нашу жизнь - мы забыли о себе. Набрали всякой литературы, изучили, как и чем кормить щенка, но тем не менее в доме наступило полное сумасшествие: пёсик всё время был у меня на руках, мы оба - в постоянной тревоге. Нас волновало всё: и как он ставит ножки, и каково состояние его животика, и как смотрят глазки, и как он сделал свои дела, и всё-всё-всё.

М.: В доме стала соблюдаться почти стерильная чистота: не дай Бог, на полу окажется нечто такое, что "ребёнок" может проглотить. Появились ковры (которые мы в общем-то не любим), чтобы пёсик не повредил себе ножку на скользком полу - в общем, куча проблем.

- А что, он часто болел?

Т. - Нет, не часто, но во всём, что с ним случалось, были виноваты мы сами. Он привык, когда я сижу около стола, прыгать ко мне на колени, и как-то (он тогда был маленьким), прыгнул ко мне на колени, промахнулся и головкой ударился о край стола.. ("Это, к сожалению, случилось ещё два раза", - с осуждением произносит Муслим). Сначала не придали этому значения, а на утро он не смог подняться. Мы страшно перепугались, бросились к врачу, активно лечили Чарлика. Хотели отменить поездку в Израиль (мы ведь везде возим его с собой): как ехать с собакой, которая не поднимается на ноги. Собрались звонить импрессарио об отмене гастролей, но за день до отъезда наш питомец поднялся на ножки и попросил пить. А когда в самолёте он проявил интерес к еде, я просто заплакала от счастья.

Всё-таки собаки - прекрасная тема. Уж насколько Муслим был уставшим и не очень расположенным к разговору, но постепенно он активно включился в беседу и с увлечением рассказывал о своём любимце:

М. - Для меня самые кошмарные сны - если снится, что с пёсиком что-нибудь случилось. Я знал, что к собаке можно сильно привязаться, но чтобы всё время находиться в тревоге и думать: как бы чего не произошло... Когда я нахожусь вне дома, меня не оставляет мысль: как он там, хотя мы никогда не оставляем его одного.

- Бывает ведь, что из дома нужно уйти обоим. Как тогда?

М. - Берём его с собой: в театр, на концерт, в гости. С людьми, знакомыми ему, он ненадолго остаётся. Иногда мы обращаемся к друзьям-соседям, но при этом просим, чтобы они побыли с Чарликом у нас, в привычной для него обстановке. На гастроли едем вместе.

Т. - Мы все настолько привязаны друг к другу, он так органично вошёл в нашу семью, что теперь он просто - кусочек нас. И когда я думаю о доме, у меня в мыслях не: "Как он там?", а "Как они там?". На спектаклях Чарлик сидит за кулисами, слушает меня по трансляции и "подпевает".

М. - Ну, конечно, не подпевает, а поскуливает в такт её голосу. Как-то в Израиле, стоя с Чарликом за кулисами (Тамара была на сцене), я на секунду отвлёкся. На сцену вела лестница. И вот, воспользовавшим моим замешательством, пёс мгновенно устремился вверх по лестнице на голос своей "мамы". Я буквально помчался за ним и поймал уже у самых кулис. Хорошо, что успел, а то был бы "цирк".

- А как он реагирует на ваши занятия дома?

Т. - Когда кто-то из нас идёт распеваться, Чарлик, где бы он не был - бежит в комнату и занимает своё место на коврике под роялем с той стороны, где обычно стоят певцы, и чувствует при этом себя по меньшей мере членом жюри.

- Итак, ваш любимец везде с вами. Не случалось ли ему "опозорить" вас или вы его обучили хорошим манерам?

Т. - Если пёс неглупый, то элементарным правилам этикета его можно обучить. Определённым правилам поведения, необходимым в жизни, он обучен: на стол не лезет, куски не просит (знает, что не дадут). Когда бываем в пансионате, Чарлик, сидя с нами за столом, даже не смотрит в сторону еды (а запахи бывают очень соблазнительные!). Бабушки, отдыхающие с внуками, ставят его в пример детям: "Смотри, как ведёт себя Чарлик, а ты?!" Если же у нас гости, то Чарлик тоже ведёт себя прилично. Сначала налается (он и Вас так встретил), потом спокойно сидит на стуле, поставленном специально для него, и никому не мешает. Правда, не терпит фамильярности. На день рождения Муслима пришло много гостей, многие пели и наконец вышла Маша Распрутина. Он ей, видимо, понравился, и с микрофоном в руках она подошла к нам (Чарлик, как обычно, сидел у меня на коленях) и снисходительно потрепала его по головке. Чарлик возмущенно залаял: он не переносит панибратства. Не любит он и громких разговоров. И если мы начинает говорить на повышенных тонах, отстаивая свою точку зрения по профессиональным вопросам, он очень пугается, начинает лаять, смотреть то на одного, то на другого. Тогда кто-нибудь из нас говорит: "Ну что ты, Чарлинька, не волнуйся!". И он, успокоенный, замолкает.

- Есть ли у вашего питомца определённое место, на которое он направляется по команде "На место!"? Где он спит?

Т. - Раньше у нас стоял другой диван, под который можно было подлезть, и он, услышав эту команду, прятался туда, а теперь его местом считается этот диван. Ну а насчет того, где спит... Когда Чарлик у нас появился, мы поменяли кровать на более широкую и теперь не он спит с нами, а мы - с ним. У него привычка ложиться не вдоль постели, а поперёк неё: головой к одному из нас, а ножками - к другому. В общем мы ложимся на место, оставленное им, и бывает, что боимся повернуться, не проверив, нет ли его рядом.

- Как он ведёт себя за рубежом? Не приходится ли за него краснеть?

М. - Ну ему-то всё равно, за рубежом или здесь... Но я вспомнил интересную историю. Это случилось тоже в Израиле. Я обычно встаю рано, а на гастролях особенно, так как надо успеть прогулять Чарлика. Выхожу с ним на руках, чтобы он в гостинице ни к кому не приставал. Вдруг навстречу мне с распростертыми объятиями бежит американец: Good morning, good morning!» Думаю: «Что ж такое, я ведь с ним, вроде, не знаком! А он подбегает ко мне, хватает Чарлика и начинает бурно целовать его и тискать. Оказывается, песик ему очень понравился. Мы заметили, что за рубежом он вызывает необыкновенное умиление. Нам, конечно, приятно это, но и удивительно: ведь наш питомец не Ален Делон!

- Состоите ли вы с Чарликом в каком-нибудь клубе?

М. - Только в клубе МММ - Муслим Магомедович Магомаев, - шутит артист.

- Нет, я не осуждаю тех, кто вступает в клубы, добивается на выставках престижных мест для своих животных, даже делает на этом бизнес, но считаю, что если имеешь собаку, то любишь её не за те награды, которые она может добыть тебе на выставке (ведь получает их и гордится ими хозяин, а собаке это безразлично). Я не меньше люблю своего Чарлика и без наград.

В течение нашей беседы с любезными хозяевами Чарлик всё время сидел на руках у Тамары или лез целоваться то к ней, то к Муслиму. Иногда же просто сидел, а с обеих сторон к нему устремлялись любящие взгляды (этот момент и запечатлел фотограф) его хозяев, а вернее, его рабов, потому что истинный хозяин в доме - этот симпатичный пёсик.

Беседовала Ирина Волкова. Фото Александра Яковлева. "Друг", журнал для любителей собак, 1996 год, номер 9

 
       
Rambler Top100 Рейтинг@Mail.ru