Беседка

"А может, любовь и память и есть м а ш и н а в р е м е н и, сводящая на нет

дистанцию между прошлым, настоящим и будущим?... " (Муслим Магомаев)

Дорогие Друзья и Гости! Отправлять сообщения в «Беседку» можно, воспользовавшись строкой: "Добавить сообщение".

Литературно-музыкальный журнал «МУСЛИМ» ВКонтакте:

https://vk.com/magomaev1942

НОВОСТИ

Добавить сообщение

.

Добавлено Ноябрь 16th, 2017 Гость (не проверено)

https://yadi.sk/i/mr8wROrr3Pjc4A

ответить

.

Добавлено Ноябрь 16th, 2017 Лидия (не проверено)

Девушка Ира, с которой я познакомилась в 1974 или в 1975г., мне рассказывала, что как-то они - несколько девочек - стояли у лифта в доме Рождественского. И "вдруг" появился Муслим Магомаев. Он вежливо пропустил девочек вперед: "проходите, девочки". Случайно ли были девочки в том месте и в то время, - вопрос риторический. ))

ответить

.

Добавлено Ноябрь 16th, 2017 Вера (не проверено)

Добрый день, дорогие друзья. Как-то так сложилось, что в последнее время мы постоянно путешествуем в 70-е... Вот и рассказ Екатерины Рождественской, который представила Галина, из тех лет. Рассказ, безусловно, очень яркий, позволяющий - вместе с автором - перенестись во времени. Перед глазами реально предстает Калининский проспект, 24-х этажные высотки, в одной из которых (ближней к кинотеатру "Октябрь") - знаменитый магазин грампластинок "Мелодия". Роберт Рождественский с семьей жили в одном из соседних домов. В тех зданиях, насколько помню, нижние этажи занимали в одном - ювелирный магазин, в другом - аптека. О том, что Муслим часто бывал на Калининском проспекте было известно не только жильцам дома. Поэтому каждый поход в "Мелодию" был по-особенному волнующим. Да и само название магазина грампластинок напоминало о нём, о Муслиме...

Но сейчас хотелось бы сказать о другом. Читая рассказ Екатерины Робертовна, невольно подумала: "А как бы Муслим Магометович к этому отнесся?". Подобные мысли приходят постоянно: "А что бы он сказал?", "Как бы отреагировал?"...

У него было высочайшее чувство такта, и когда кто-то касался достоинства других людей, пусть даже не ближних, посторонних, это было для него непреемлимо.